Глава девятая

Ближе к вечеру волна серых облаков низко висела в небе, когда отряд Шестой центурии приблизился к походному лагерю. Дождь начался вскоре после того, как мужчины покинули туземное поселение, и они в мрачном молчании брели по лесу и болотам, скользя ногами по слякотной грязи, дождь стучал по шлемам, а  в лица бил беспощадный ледяной порыв. Фигул не мог припомнить, чтобы он так уставал за всю свою жизнь. Каждая мышца его тела требовала отдыха. Но он продолжал идти, движимый стальной решимостью добраться до безопасного лагеря до наступления темноты, и когда небо потемнело, усталые люди Шестой центурии протащили свои ноющие тела мимо земляных валов, окружающих лагерь.

Через некоторое время отряд в сопровождении жителей села и пленного лазутчика пересек линию пикета. Завесы темно-серого дыма лениво поднимались от костров, горящих внутри лагеря, и Фигул облизнул губы в предвкушении горячего обеда, за которым последуют теплые объятия сна в скромном тепле его палатки из козьей шкуры. У главных ворот он представился услужливому дежурному центуриону, который махнул им рукой.  Магадубн был передан телохранителям легата, а дежурный центурион приказал Фигулу немедленно явиться в палатку легата. Тем временем освобожденных римских пленников доставили в полевой госпиталь, чтобы накормить и одеть, а жителей деревни сопроводили в охраняемый комплекс, обычно используемый для содержания военнопленных в ожидании допроса. Многие жители деревни выглядели унылыми, когда брели по лагерной территории под суровым взглядом римских стражников. Их средства к существованию были уничтожены, и теперь они столкнулись с суровой перспективой восстановить свою жизнь с нуля. Печально покачав головой, Фигул напомнил себе, что вторжение затронуло бесчисленное множество жителей деревни, как и до него, и все из-за пагубного решения вождей их племен вести провальную войну против легионов Рима.

Он прошел по главной дорожке к палатке легата. Солнце начало садиться, вырисовывая контуры палаток на пурпурном фоне неба. Телохранители, выставленные снаружи, увидели приближение Фигула и тут же отошли в сторону. Галл пронесся мимо них и вошел через полог палатки.

-  Присаживайся, -  резко объявил Целер из-за своего стола на козлах. Фигул неловко уселся на табуретку и смотрел, как Целер капает воск из раскаленного фитиля на свиток. Едкая вонь висела в воздухе, когда он прижал кольцо на безымянном пальце к расплавленному воску, запечатывая документ знаками отличия Второго легиона. Затем он дунул холодным воздухом на воск, чтобы он затвердел, и передал запечатанный документ служащему, терпеливо ожидавшему в стороне.

-  Принеси мне фалернского, -  сказал Целер. – Самого лучшего.

Его глаза-бусинки проследили за писарем, когда тот поспешно вышел из палатки. Затем он повернулся к Фигулу, откинувшись на спинку стула и заложив тонкие руки за голову. Он кивнул на вощеную доску на столе.

-  Дежурный центурион только что сообщил мне об успехе нашей миссии. Я так понимаю, что заключенных вернули целыми и невредимыми.

Фигул нерешительно кивнул:– Да, господин.

- Великолепно.-  Целер широко ухмыльнулся галлу. -  Я бы сказал, что это даже можно отпраздновать, не так ли?  - Он прочистил горло. -  Хотя я понимаю, что в деревне у тебя были неприятности.

Фигул снова кивнул: -  Все шло по плану, пока группа дуротригских воинов не появилась как раз в тот момент, когда мы собирались завершить обмен, господин. Ясно, что противник пронюхал о плане вождя. Они пришли, чтобы положить этому конец.

Он рассказал о засаде дуротригов  Целеру как можно подробнее. Легат слушал, ни разу не перебивая, неподвижно, словно греческая статуя. Когда Фигул закончил, Целер сцепил пальцы на столе и, прищурившись, посмотрел на галла.

- Я понимаю. Спасибо за этот, яркий рассказ, оптион.  - Целер положил руки на поверхность дубового стола и тяжело вздохнул через свой длинный острый нос. -  Что касается нашего, э-э, друга Магадубна, наши дознаватели работают над ним, пока мы беседуем. Они хорошо знают свою работу, и он скоро расскажет нам правду. Он забарабанил пальцами по столу и нахмурился. - По крайней мере, очевидное предательство туземца объясняет одну загадку.

-  Что это, - Господин?

- Как враги узнали о наших планах вторжения на Вектис. Мы искали преступника повсюду. Мы никогда не подозревали, что это будет лазутчик, который так хорошо служил нам раньше. В этом не было смысла. Но скорее всего, это  Магадубн все это время выдавал нас дуротригам, ведь только он знал точное место, где мы собирались высадить людей.

Фигул стиснул зубы:  -  Вот почему вчера на побережье  было так много этих ублюдков.

-  Как только Магадубн сознается, и ты вспомнишь мои слова, он это сделает, мы их распнем. Завтра же. Всех лазутчиков.

-  Всех, господин? -  недоверчиво повторил Фигул.

Мышцы лица Целера дернулись от гнева: - Мы должны послать предупреждение любому, кто посмеет выдать нас врагу.  - В голосе легата было тревожное спокойствие и холодность, когда он говорил.  - Эта проклятая провинция. Куда ни глянь, предатели. Мы не можем никому доверять. Кажется, даже своим собственным  лазутчикам.

-  А что мы будем делать без лазутчиков,  господин?

Целер сгладил черты лица и слабо улыбнулся: -  Мы наберем им замену из жителей деревни. Ты настояли на том, чтобы забрать их с собой, так что мы должны найти им какое-то применение. Они достаточно хорошо знают территорию; они должно быть в состоянии сделать разумную работу. Что касается других, мы расспросим их для получения дополнительной информации о враге. Любая информация будет полезна на данном этапе, учитывая, что мы не можем доверять сведениям, предоставленным нам Магадубном или его товарищами-лазутчикам.

-  Что станет с жителями деревни, господин? -  спросил Фигул. -  После того, как они выполнили свои обещания.

Целер пожал плечами: -  Мы отправим их обратно на материк для переселения. Нет смысла держать этих жителей здесь.  - Он улыбнулся. -  Кроме тех, кого мы отберем в качестве лазутчиков, конечно. Они могут оставаться в легионе столько, сколько нам нужно.

В палатку вошли два санитара, один нес серебряный поднос с медным кувшином и серебряным кубком, другой нес блюдо с мясным ассорти и инжиром в меду, которое он поставил на боковой столик. Галл бросил задумчивый взгляд на еду, его пустой желудок заурчал от голода. Прошел почти целый день с тех пор, как он в последний раз нормально ел. Когда санитары вышли из палатки, Целер поднялся со стула и щедро налил вина в свой кубок. Затем он поднял чашку и повернулся к Фигулу.

- За успешное возвращение заключенных . -   Он сделал глоток своего фалернского и причмокнул губами. -  Ты снова показал себя отличным солдатом.  Жаль, что в легионе осталось очень мало людей твоего уровня, иначе мы могли бы уже покорить Вектис.  - Целер сделал паузу, долго играя чашкой в руке. Затем он улыбнулся и продолжил: -  Не то что ты пробудешь здесь достаточно долго.  Поскольку у тебя  явно есть везение к такого рода задачам, я выбрал тебя для особой миссии.

Фигул почувствовал, как участился его пульс, когда он посмотрел на легата: -  Что вы хотите  от меня, господин?

Целер поставил кубок с вином: -  Во-первых, я хотел бы кое-что узнать. Ты говоришь на родном языке?

-  Довольно сносно, -  ответил Фигул, пожав плечами. -  Большинство местных диалектов довольно близки к галльскому, господин. Я могу понять большую часть сказанного.  Могу я спросить,  зачем вам это, господин?

На лице легата играла любопытная улыбка: - Умение общаться с местными жителями окажется полезным в данном конкретном случае. На самом деле, это делает тебя идеальным исполнителем  для моей следующей задачи.

-  Какой задачи, господин? -  спросил Фигул.

-  Я получил письмо вчера, незадолго до нашего отъезда из Новиомага.  Письмо от одного из имперских посланников императора Клавдия. Моего товарища по имени Нумерий Сцилла. Недавно он прибыл в Британию в сопровождении изгнанного главного вождя, или, как он говорят, правителя  дуротригов. Тренагас, кажется, так его зовут. Слышал о нем?